— 23 июня ЕС официально принял 11-й пакет санкций, сосредоточившись на противодействии обходу рестрикций через третьи страны. Не обернется ли такое решение дипломатическими проблемами для Брюсселя с этими государствами?
— Евросоюз и его страны-члены наконец-то вымучили очередной пакет. Согласно характеристике Еврокомиссии, он обеспечит еще более эффективную реализацию санкций на основе уроков, извлеченных из их применения за последний год. Правда, главный урок был изначально очевиден всем, но только не Евросоюзу: никто в мире бездумно подписываться под есовскими нелегитимными рестрикциями и сворачивать торгово-экономические отношения с Россией не собирался. Отсюда, как и ожидалось, акцент сделан на ужесточении контроля за соблюдением третьими странами уже принятых ограничительных мер.
В пакет даже вписан некий «инструмент по борьбе с обходом санкций», но что такой «инструмент» собой представляет, не конкретизируется. Думаю, это сделано неслучайно — поставлена задача направить третьим странам своего рода предупредительный сигнал. Одновременно утверждается, что данный «инструмент» — исключительная и крайняя опция, когда разъяснительная работа ЕС и предложения «договориться по-хорошему» окажутся недостаточными. Суть механизма, однако, такое уточнение не меняет. Он содержит в себе очевидные признаки нелегитимной с точки зрения международного права меры, по сути, узаконивающей ранее отрицавшийся Евросоюзом экстерриториальный характер есовской санкционной политики.
Это должно стать «тревожным звонком» для торговых партнеров ЕС по всему миру, а не только для «фокусных» государств, якобы уличенных в обходе антироссийских рестрикций. Если есовцы перейдут от угроз к делу, то такого рода, мягко говоря, беспардонное поведение, безусловно, будет учитываться третьими странами в их взаимодействии с Брюсселем.
— Стоит ли ожидать сокращения параллельного импорта после вступления в силу новых антироссийских рестрикций?
— Что касается возможных последствий для осуществляемых экономопераций, в том числе параллельного импорта, то даже местные эксперты не ожидают сиюминутного эффекта от нового «инструмента» из-за предусмотренной в законодательстве ЕС неповоротливой бюрократической процедуры его задействования.
— Насколько эффективным в итоге может оказаться этот пакет санкций против РФ? Не получится ли так, что от него в большей степени пострадает сама Европа?
— Очевидно, что под каждым новым траншем ограничений евроинститутам все сложнее аккумулировать поддержку стран-членов, а компромисс внутри ЕС требует сейчас гораздо больше усилий. В то время, как ряд евростолиц традиционно требует более жестких мер, другие выторговывают для себя индивидуальные исключения, для кого-то принципиально важно, чтобы принимаемые рестрикции не ударили по ним сильнее, чем по России.
Как и в случае с предыдущими санкционными пакетами, голоса недовольных представителей европейского бизнеса старательно приглушаются политическими заявлениями руководства ЕС. Безусловно, новые санкции добавят местным экономоператорам неопределенности и различных бюрократических препон. Достаточно сказать, что здешним импортерам из третьих стран придется теперь в обязательном порядке подтверждать отсутствие «российской составляющей» в закупаемой ими стальной продукции, производство которой за рубежом ими самими, разумеется, никак не контролировалось.
— Кроме того, в порты ЕС перестанут пускать танкеры, которые, по мнению Брюсселя, нарушают запрет на импорт российской нефти или ценового потолка, а пяти российским СМИ — запретили вещать в Европе…
— Дополнительные барьеры на пути российских поставок нефти и нефтепродуктов на международный рынок лишь увеличивают риски для европейской энергобезопасности. Более того, в связи с их распространением на суда третьих стран, такие меры приобретают экстерриториальный характер. Помимо повышения цен на нефтепродукты на рынке Евросоюза эти запреты могут нанести ущерб есовским странам, традиционно получающим выгоду от морских перевозок. Одним словом, Брюссель снова подталкивает евростолицы к мерам, которые идут вразрез с их национальными экономическими интересами, прежде всего, ввиду сворачивания взаимного сотрудничества с РФ, и при этом рассчитывает на получение от них дополнительных ресурсов для поддержки Украины. Иначе, как ущербной, такую политику назвать нельзя.
Если говорить о введении ограничений на еще целый ряд российских СМИ, то Брюссель в очередной раз расписался в политике «двойных стандартов»: на словах ратуя за свободу прессы, ЕС продолжает ограничивать работу «неудобных» медиаресурсов.
— Стоит ли ожидать, что Брюссель в ближайшем будущем возьмется за разработку новых ограничительных мер?
— Учитывая, что меньше чем за полтора года Евросоюз наштамповал 11 пакетов, он может «заслуженно» уйти на летние каникулы и, отдохнув, с новыми силами взяться за согласование очередных рестрикций. Все это подтверждает главное — Брюссель продолжит вести против нас экономическую войну. Другой немаловажный момент: консолидация ЕС в нынешних условиях, связанных с многочисленными кризисами — энергетическим, продовольственным, миграционным, — невозможна без объединяющего начала, коим остается противодействие так называемой «российской угрозе». А работа над санкционными пакетами — одно из проявлений этой евросолидарности.
— На чем в следующий раз могут сосредоточиться в ЕС?
— Мы не собираемся додумывать за Евросоюз, какие отрасли экономики или конкретные товары ему следует включить в очередной пакет, чтобы по большому счету ухудшить собственное социально-экономическое положение, ударить по внешнеторговым позициям самого ЕС. Принимая во внимание то, что Брюссель, вопреки собственной экономической выгоде, включал те или иные области в предыдущие санкционные пакеты, вряд ли кто-то сможет трезво спрогнозировать набор следующих рестрикций. Ради «наказания» России, Евросоюз, похоже, готов поставить на кон многое.
— ЕС сейчас готовит юридическую базу, чтобы использовать замороженные российские активы для восстановления Украины. Насколько вероятно, что это произойдет в скором времени?
— Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен пообещала представить соответствующую законодательную инициативу до летнего «перерыва». При этом, похоже, даже в ЕК уже отказались от идеи экспроприировать международные резервы России. Речь идет о направлении Украине дохода, полученного в результате реинвестирования наших заблокированных активов либо самой ЕК, либо структурами, в оперативном распоряжении которых они сейчас находятся (центральными депозитариями Euroclear и Clearstream).
Однако Европейский центральный банк резонно указывает на связанные с этим финансово-экономические риски, в том числе неминуемый подрыв доверия к международной роли евро. Серьезные опасения планы Еврокомиссии вызывают и у ряда евростолиц, включая Берлин. Немцы боятся, что тем самым будет создан опасный прецедент, которым среди прочих могут воспользоваться поляки. Варшава, как известно, предъявляет Германии требования о компенсации ущерба, нанесенного в ходе Второй мировой войны.
— Насколько подобное использование активов противоречит действующему европейскому и международному праву?
— В ЕС ломают голову над тем, как обойти общепринятые нормы международного права, в силу которых имущество иностранного государства пользуется иммунитетом от любых исполнительных мер. Даже нелегитимное есовское санкционное законодательство в этом отношении однозначно: оно предусматривает возможность временного замораживания иностранных госактивов, но не их конфискацию.
— Брюссель продолжает оказывать и военную помощь Киеву. Могут ли страны ЕС нарастить ее на фоне неудачного контрнаступления, к примеру, начав оперативно отправлять истребители F-16 или увеличив объемы поставок другого вооружения?
— Вопрос поставок странами-членами ЕС вооружения Украине зависит не только от давления со стороны Брюсселя и Вашингтона, но, конечно, и от имеющихся у евростолиц ресурсов. История со снарядами показала, что на европейских складах есть пределы, а местная промышленность пока еще не вышла на тот уровень, чтобы покрывать украинские, да еще и собственные потребности. Поэтому профильные еврокомиссары и ездят по Европе, проверяя, как можно поскорее сбалансировать ситуацию с боеприпасами, чтобы самим не остаться безоружными.
Думаю, с истребителями будет примерно то же самое — потребуется схема по выравниваю баланса. Страны, предоставляющие самолеты, запросят срочную замену, желательно, на что-нибудь посовременней. Тут, скорее всего, начнется торг с США, потому что у европейских производителей возможностей для поставок такого чувствительного вида вооружений как военные самолеты недостаточно. Что интересно, если подобная замена будет реализована, то это фактически похоронит общеесовские усилия по разработке своих перспективных истребителей, потому что все будут плотно «сидеть» на американских длинных контрактах. Однако этот фактор, как и в случаях с другими «выгодными» для ЕС текущими экономическими решениями, никто не учитывает.
— А существует ли вероятность официальной отправки европейских солдат на Украину, если контрнаступление и дальше не будет оправдывать надежды Запада?
— Что касается вопроса о гипотетической отправке вооруженных сил, то для Запада смысл этого кризиса — ослабление России чужими руками. Однако в условиях, когда руководство ЕС вопреки принципам евроинтеграции взяло курс на долгосрочную милитаризацию экономики, исключать нельзя ничего.
— Есть ли хоть какие-то шансы на восстановление отношений между Россией и странами Евросоюза?
— Говорить о каком-либо восстановлении не приходится. Перечеркнуто не только то, что было совместно наработано в последние десятилетия, но и все, что связано с вековой историей наших отношений. Все будет начато с чистого листа, по-другому нам не надо. А условие для будущего разговора о принципах бесконфликтного сосуществования только одно — отказ Евросоюза и его стран-членов от объявленной нам тотальной войны в торгово-экономической, внешнеполитической, информационной и других сферах.
