Неофициальный перевод с итальянского
Интервью Постоянного представителя России при ЕС В.А.Чижова газете «Corriere della Sera», 25 марта 2017 г.
«Мы поддерживаем хорошие отношения с Италией, чувствуем настроения людей, ценим тот позитивный вклад, который Италия вносит в европейскую политику».
Постоянный представитель России при Евросоюзе Владимир Чижов уже много лет на дипломатической службе: в 2002 г. он принимал участие в подготовке Римской декларации о создании Совета Россия-НАТО, с 2005 г. - работает в Брюсселе. Если США теряют интерес к старой Европе, Россия остается ее неизменным партнером. На данный момент отношения России и Евросоюза переживают сложный период, недавно Совет ЕС вновь продлил действие санкций, принятых в 2014 г. в результате украинского кризиса. В то же время, на днях после пяти лет разбирательств «Газпром» уладил конфликт с ЕС в сфере антимонопольного урегулирования.
Что же происходит в ЕС?
Председатель Еврокомиссии Ж.-К.Юнкер прав, когда говорит о «поликризисе» в Евросоюзе на нескольких направлениях. Евроинтеграция – процесс не линейный и не быстрый, но шагов в обратном направлении никогда не делалось, «Брекзит» - это первый прецедент такого рода. Как признает сам Брюссель и государства-члены, в ЕС не хватает адекватной связи между евроинститутами, правительствами стран и гражданами. И даже если М.Рютте удастся сформировать новое правительство в Нидерландах, история популизма в Европе не закончена.
25 марта будет отмечаться шестидесятилетие подписания Римского договора. Возможно, новая Европа будет разноскоростной. Как это повлияет на отношения России-ЕС?
Когда Ж.-К.Юнкер представил «Белую книгу» с пятью сценариями развития Евросоюза, было понятно, какой из них получит наибольшую поддержку - разнокоскоростная Европа. И это несмотря на тот факт, что есть государства-члены, которые выступают против этой идеи: возможно, они боятся, что их оставят на периферии. Но разноскоростная Европа – это уже реальность, которую мы наблюдаем. Одни страны используют евро, другие – нет. Одни входят в Шенгенскую зону, другие – нет.
А в каком состоянии отношения Россия-ЕС? Евросоюз опять продлил санкции…
На это я должен ответить как есть: состояние отношений Россия-ЕС ненормальное. После стольких лет строительства стратегического партнерства, развития всеобъемлющей архитектуры сотрудничества, мы наблюдаем заморозку отношений со стороны ЕС на большинстве направлений институционального сотрудничества. Да, политический диалог продолжается, идет работа по практическим вопросам, таким как борьба с терроризмом, по Сирии, по климату. Но это сотрудничество сведено до уровня экспертов. Чтобы вернуться к нормальным отношениям, нам нужно сесть за стол переговоров и совместными усилиями определить, какие элементы сотрудничества являются действительно важными. Мы свою часть работы в этом направлении выполнили.
А как же санкции?
Что касается так называемых санкций: единственный международный институт, который может накладывать санкции, – это Совет Безопасности ООН, остальное – по определению нелегитимно. По этому вопросу мы переговоров с Евросоюзом не ведем, ни у кого ничего не просим. Мы достаточно терпеливы, чтобы дождаться, когда в ЕС наберется критическая масса и появится политическая воля для того, чтобы соответствующие изменения произошли. Каждый раз, когда Евросоюз обсуждает продление санкций, некоторые страны, среди которых и Италия, предлагают их отменить, другие сразу же выступают за их усиление. В результате решение по данному вопросу откладывается.
Но и ситуация на Украине не разрешается.
Целью введения первых санкций в 2014 г. было оказание давления на Россию, чтобы начать переговоры с Украиной, с участием представителей Донбасса, для запуска политического процесса урегулирования кризиса. Спустя несколько месяцев, в феврале 2015 г., были подписаны Минские соглашения, то есть цель была достигнута, поэтому логичным было бы отменить санкции. Но США и Евросоюз отказались, появилась искусственная привязка отмены санкций к исполнению Минских соглашений, а они должны исполняться Украиной и Донбассом – двумя сторонами конфликта.
Президент Д.Трамп начал разговор об отмене санкций.
Д.Трамп много о чем высказывался во время своей предвыборной кампании, но сейчас ситуация иная. НАТО больше не «устаревший механизм», как он тогда говорил, и санкции все еще в силе.
Ослабленный Евросоюз больше выгоден России или США?
Я не могу говорить о том, что хорошо для США, а что плохо. Мы выступаем за сильный Евросоюз, за то, чтобы он был важным центром многополярного мира и самостоятельно принимал решения. Возможно, разноскоростная Европа будет более эффективной. Когда Евросоюз планировал свое расширение, с политической точки зрения мы никогда не питали иллюзий: некоторые страны Центральной и Восточной Европы хотели присоединиться к ЕС и к НАТО, чтобы отдалиться от России. Но географию изменить нельзя.
Два года назад, пока ЕС вел переговоры по Трансатлантическому торгово-инвестиционному партнерству, появился Евразийский экономический союз. После этого вы пригласили ЕС наладить с ним диалог. Предложение еще в силе?
Конечно же, мы заинтересованы в установлении сотрудничества на разных направлениях, не только по линии торговли, нам бы также хотелось наладить обмен стандартами и опытом.
Каковы ожидания России в связи с «Брекзитом»?
Для ЕС это будут очень сложные переговоры, которые окажут свое влияние и на другие страны, включая мою. Мы готовы к переговорам с Лондоном, которые могут начаться только после того, как завершатся сами переговоры по «Брекзиту».
Швеция собирается восстановить обязательную службу в армии «в связи с угрозой, исходящей от России». Страны Балтии и Польша тоже напуганы. В октябре НАТО приняла решение разместить дополнительные войска на границе с Россией.
Россия никому не угрожает, а то, о чем Вы говорите, является признаком массовой истерии в некоторых странах Европы и США. Действительно, в последний год использование Россией своих сил было впечатляющим – это то, что мы видели в Сирии, но мы не предпринимаем каких-либо действий в отношении Швеции, Прибалтийских стран или Польши. Когда НАТО возвращается к «холодной войне», притом не только на словах, конечно же, мы не меняем сбалансированность нашей стратегии, но это политический сигнал, на который мы не можем не отреагировать.
