УРОКИ «АРАБСКОЙ ВЕСНЫ»
События, разворачивающиеся в Северной Африке и на Ближнем Востоке, сегодня нередко называют самым заметным явлением международной жизни в XXI веке. Всколыхнувшие регион трансформационные процессы отражают вполне понятное стремление этих народов жить в лучших социальных условиях, иметь больше возможностей самовыражения, участия в политической жизни, получения экономических благ – стремление, в котором им не должно быть отказано и которое мы, международное сообщество, должны решительно поддержать.
Хрупкость авторитарных режимов в ряде арабских стран и вероятность социально-политических потрясений достаточно давно отмечалась экспертами. Кстати, российская дипломатия указывала на это еще в 2010 году. Но масштаб и стремительность поднявшейся в регионе волны перемен действительно было трудно предсказать. Урок, полагаю, очевиден: сегодня ни одно государство в регионе, да и за его пределами, не обладает иммунитетом от социальных пертурбаций, если оно не модернизируется, десятилетиями не решает острые социально-экономические и политические проблемы, не удовлетворяет основные запросы населения.
Эти процессы еще далеки от завершения, и оценить однозначно их дальнейшие перспективы затруднительно, поскольку они подчас сопровождаются болезненными цивилизационными, этно-конфессиональными, экономическими и политическими разломами, создают проблемы для региональной стабильности.
Так что окончательно судить об уроках «арабской весны» еще рано: сложно мысленно абстрагироваться от частных реалий и увидеть целостную картину – иными словами, увидеть лес за деревьями. Для этого необходимо дождаться проведения конституционных преобразований, запланированных демократических выборов, посмотреть, какой путь изберут победившие на них политические силы.
Задача международного сообщества, если коротко ее сформулировать, такова: помочь сделать так, чтобы период трансформации принес арабскому миру больше приобретений, чем потерь. Россия – может быть, лучше, чем большинство других государств – знает истинную цену революций. Мы отдаем себе отчет в том, что революционные перемены неизбежно связаны не только с откатом в социально-экономическом развитии, но и с человеческими жертвами и страданиями. Именно поэтому мы поддерживаем эволюционный, мирный путь осуществления перемен в регионе БВСА.
Вызывает недоумение тот факт, что это очевидно далеко не всем. По мере нарастания массовых общественных движений в странах региона сначала в экспертных дискуссиях о том, какую линию следует избрать заинтересованным внешним игрокам и международному сообществу в целом, а позже и в практических действиях государств обозначились два основных подхода – помочь народам региона самим определить свою судьбу либо, пользуясь размягчением или фактическим коллапсом прежде чрезмерно жестких властных структур, попробовать «слепить» новую политическую реальность по собственному усмотрению.
Недавние события вновь со всей очевидностью показали, что стремление внедрить демократию извне может привести – и зачастую приводит – к абсолютно противоположному результату. Они пробуждают находившиеся до этого в подполье силы, в том числе религиозных экстремистов, которые пытаются изменить само направление развития той или иной страны, светский характер ее правления.
За примерами далеко ходить не надо. Это и непростая ситуация в Ираке, и все еще далекий от разрешения кризис в Афганистане. Более чем достаточно свидетельств того, что далеко не гладко складываются дела в Ливии после свержения М.Каддафи. Волна нестабильности покатилась дальше по сахаро-сахельскому региону. Достаточно упомянуть ситуацию в Мали. Да и Египет, исторический лидер арабского мира, в течение десятилетий бывший опорой хоть и хрупкой, но все же стабильности на Ближнем Востоке, страна, где фактическая смена власти обошлась без крупных вспышек насилия, все еще далек от безопасного берега. Последние политические пертурбации вокруг парламентских и последующих президентских выборов свели к минимуму региональный статус Египта. Кроме того, не могут не вызывать озабоченности сообщения о росте числа межконфессиональных столкновений, нарушений прав христианского меньшинства.
Возможно, следует также упомянуть о событиях, происходивших в последние несколько дней на Бахрейне (о которых, кстати, почти полностью умалчивают западные СМИ), где полиция применяет насилие против мирных демонстрантов.
Оснований более чем достаточно для того, чтобы применительно к наиболее острой на сегодня ситуации в регионе – сирийскому кризису – подходить с умеренных и взвешенных позиций. Понятно, что после того, что произошло в Ливии, невозможно следовать модели недостаточно четких решений Совета Безопасности ООН, оставляющих простор для произвольных интерпретаций. Последствия этой безответственности некоторых из наших партнеров ливийский народ расхлебывает до сих пор. В определенном смысле это тоже урок.
Поэтому важно понять, что на самом деле происходит в Сирии и каким образом помочь этой стране преодолеть нынешнюю тяжелую фазу в ее истории. К сожалению, квалифицированный честный анализ событий в Сирии и их возможных последствий все еще остается в дефиците. Нередко он подменяется черно-белыми пропагандистскими клише. А стоит задуматься – каким образом правительство, якобы потерявшее поддержку населения, более года умудряется оставаться у власти, несмотря на обширные санкции, введенные его основными экономическими партнерами? Если бы все объяснялось только страхом, то почему он не помог другим авторитарным правителям?
Понятно, что сирийское руководство несет главную ответственность за охвативший страну кризис. Оно вовремя не встало на путь реформ, не сделало нужных выводов из глубочайших перемен, происходящих в регионе. Все это так. Но реально и другое. Сирия – многоконфессиональное государство, где, помимо мусульман-суннитов и шиитов, живут алавиты, православные и христиане других конфессий, друзы, курды. Бесспорно и то, что в течение последних десятилетий в Сирии на практике осуществлялся принцип свободы вероисповедания. А сегодня представители религиозных меньшинств боятся, что в случае свержения режима эта традиция может быть нарушена. Вообще Сирия исторически была отнюдь не на последнем месте в любом рейтинге соблюдения прав и основных свобод человека. На самом деле ее соответствующий рейтинг был намного выше, чем у некоторых из тех стран, правители которых пытаются сегодня давать Дамаску уроки демократии.
Поэтому, не имея ни малейшего основания или намерения выступать адвокатом Президента Сирии, я готов возразить тем, кто видит единственный выход из кризиса в том, чтобы добиться немедленного ухода Б.Асада – вопреки воле той немалой части сирийского общества, которая продолжает связывать с нынешним режимом свою безопасность и благополучие, и утверждать, что самым вероятным итогом такого хода событий будет погружение Сирии в пучину затяжной и кровопролитной гражданской войны с непредсказуемыми последствиями для всего Ближнего Востока. Роль ответственных внешних игроков должна заключаться в том, чтобы помочь сирийцам избежать этого, и обеспечить, чтобы политический процесс, ведомый самими сирийцами, привел к таким переменам, которые отвечали бы законным чаяниям сирийского народа и позволили бы ему независимым демократическим путем определить свое будущее.
Очевидна необходимость продления присутствия и, возможно, увеличения числа наблюдателей ООН. Именно поэтому Россия внесла в СБ ООН соответствующий проект резолюции. И эта позиция была полностью поддержана Спецпосланником ООН и ЛАГ К.Аннаном в ходе его переговоров в Москве в последние два дня.
В реальных обстоятельствах сегодняшней Сирии ориентация на одностороннюю поддержку оппозиции, особенно ее наиболее воинствующей части, не приведет к быстрому достижению мира в этой стране, а значит, противоречит задачам защиты гражданского населения. Здесь, похоже, преобладают элементы большой региональной геополитической игры. Последним свидетельством, подтверждающим этот вывод, стала попытка сделать миссию наблюдателей ООН разменной картой – вкупе с шантажом России и Китая по вопросу о возможной резолюции СБ ООН. Вместо того, чтобы спешить со все новыми санкциями и настаивать на задействовании главы VII Устава ООН, открывая тем самым дорогу вооруженной интервенции, западным странам следовало бы выполнить свои обязательства, принятые на встрече «Группы действий» по Сирии в Женеве, а именно (я цитирую) «совместно оказывать непрерывное давление на сирийские стороны» с тем, чтобы обеспечить полное выполнение плана К.Аннана из шести пунктов и резолюций 2042 и 2043 СБ ООН. Без этого, осмелюсь утверждать, кровопролитие будет продолжаться в тех же масштабах, которые мы наблюдаем в последние дни в Дамаске. Если же главное, чего мы хотим – остановить кровопролитие, то именно на этом и надо сконцентрироваться, то есть добиваться в первую очередь устойчивого прекращения огня и содействовать началу инклюзивного общесирийского диалога с целью выработки самими сирийцами формулы мирного разрешения кризиса. Именно этим обусловлена российская позиция в отношении происходящего в Сирии.
В этом плане показательный пример разруливания кризисных ситуаций – Йемен, где в результате долгих напряженных усилий и благодаря важной роли Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива напрямую вовлеченным в кризис сторонам удалось прийти к компромиссу. Пример Йемена доказал: для урегулирования внутреннего конфликта все напрямую вовлеченные в него стороны должны быть уверены в том, что международное сообщество будет действовать на основе твердых принципов, выступая единым фронтом и добиваясь скорейшего прекращения насилия и достижения урегулирования через всеобъемлющий диалог.
Только действуя таким образом, можно удержать ближневосточный регион от сползания в пучину кровопролитных войн и анархии и тем самым остаться, как некоторым сейчас понравилось говорить, на правильной стороне истории. Мы твердо уверены, что иные схемы, предполагающие внешнее вмешательство в Сирии – от блокирования не устраивающих кого-то телеканалов и наращивания санкций и ограничений до расширения поставок оружия оппозиционным группировкам и авиаударов – не принесут мира ни Сирии, ни региону в целом.
Мы также не можем позволить себе забыть о сохраняющихся застарелых конфликтах в регионе, прежде всего израильско-палестинском. Понятно, что продолжающиеся крупномасштабные трансформации в арабском мире не способствуют их разрешению. Действительно, сегодня все заняты острыми внутренними проблемами. Одновременно возникает впечатление, что некоторые международные игроки столь увлеклись ливийским, а затем и сирийским сюжетами, что у них не остается времени и силы на урегулирование хронических региональных конфликтов. А ведь продвижение в урегулировании палестинской проблемы могло бы улучшить общую атмосферу на Ближнем Востоке, снизить конфронтационный накал, охладив градус экстремистских настроений.
И еще одно, более общее наблюдение. В арабских революциях четко прослеживается стремление этих стран вернуться к своим историческим цивилизационным корням. На данном этапе это оборачивается широкой общественной поддержкой партий и движений, выступающих под знаменем ислама. Причем этот феномен не ограничивается арабским миром: достаточно упомянуть Турцию, которая все больше позиционирует себя как самостоятельный центр силы, крупный игрок на исламском пространстве и во всем регионе Ближнего Востока. В условиях многомерной геополитической реальности, неспособности какой-то одной системы доминировать в мировом масштабе в экономике, политике или идеологии, можно прогнозировать дальнейшее повышение веса фактора цивилизационной идентичности в международных делах.
С точки зрения практической политики это может означать только одно: попытки навязывания другим своей шкалы ценностей не имеют абсолютно никаких шансов на успех и могут привести лишь к опасному усилению межвилизационных трений. Из этого, разумеется, не следует, что мы должны полностью отказаться от того, чтобы оказывать друг на друга влияние. Но делать это надо честными, открытыми методами, расширяя экспорт своей культуры, образования и науки, при безусловном уважении цивилизационных ценностей других народов как залога сохранения многообразия мира.
Хотелось бы завершить на оптимистичной ноте, выразив надежду на то, что изменения, происходящие сейчас во многих странах региона Ближнего Востока и Северной Африки, будут иметь позитивный эффект и в конечном итоге приведут к тому, что мы увидим эти страны более сильными, вышедшими на качественно новый уровень политического, социального и экономического развития. Убежден, что это в интересах всего международного сообщества.
