Российское видение международного порядка
Предлагаю начать с начала – задуматься о том, что же такое международный миропорядок как таковой. Столетиями мир жил в рамках Вестфальской системы международных отношений, затем Первая мировая война принесла нам Версальскую систему, а в 1945 г. в российской Ялте страны антигитлеровской коалиции договорились о том, как они будут сосуществовать с учетом итогов Второй мировой войны. Однако и эти договоренности были вскоре захлестнуты волнами новой войны – «холодной».
Но настал момент, когда ушла в прошлое и «холодная война» с ее концепцией взаимного гарантированного уничтожения. И что же пришло ей на смену? Увы, пока часть нашего евразийского континента переживала мучительные политические и экономические трансформации в поисках оптимальных для себя вариантов демократического устройства и справедливой рыночной модели, т.н. «просвещенный» и якобы умудренный опытом Запад провозгласил «конец истории» и определил в качестве безальтернативного вектора мирового развития торжество произвольного набора либеральных ценностей и глобализации как новой формулы «светлого будущего всего человечества».
Но и на этом витке авторов социально-экономического и политического инжиниринга ждала неудача. В общем-то объективный процесс глобализации пошел вовсе не по предначертанному ими пути. Стало очевидно, что ключевую роль в нем начинают играть не традиционный Запад, а иные континенты и центры силы. Так мир вступил в эпоху полицентризма.
Не случайно поэтому, что на нынешнем этапе мы наблюдаем наиболее широкий за всю историю плюрализм мнений о том, что собой представляет международный миропорядок, и главное – о том, каким он должен быть. Всем известно, что в рамках институтов, которые создавались в период после Второй мировой войны, в первую очередь ООН, но также и Евросоюз, Совет Европы, ОБСЕ, и, как это ни покажется парадоксальным, НАТО (которая, замечу, не от хорошей жизни продолжается судорожно расширяться), была сформирована современная система международного права. Однако сегодня само это понятие – «международное право» – подвергается ревизии и размыванию. Вместо этого хорошо всем знакомого и понятного термина наши европейские и американские партнеры вот уже несколько лет внедряют в лексикон и в свои официальные документы словосочетание «международно признанные правила и нормы». Более того, пытаются постепенно приучить к нему и своих собеседников по всему миру. Впрочем, в чем отличие права от упомянутых «правил и норм» и кто и когда последние признал, объяснить авторы этого новшества затрудняются.
Естественно, Россия как ответственный международный игрок, ядерная держава и постоянный член Совета Безопасности ООН, не может не испытывать обеспокоенность этой ситуацией. Угрозу эту мы почувствовали достаточно давно и со своей стороны – повторю, как ответственная держава – за минувшие два десятилетия сгенерировали немало далеко идущих инициатив, направленных на укрепление миропорядка на основе международного права и создание такой системы безопасности, прежде всего в Европе, которая обеспечивала бы равные гарантии для всех. При этом Россия никогда не пыталась монополизировать эту работу, была всегда открыта к взаимодействию со всеми, кто готов был в ней участвовать.
Не отказывались мы и от заделов, сделанных другими. К примеру, когда НАТО в 2010 г. опубликовала свою «Стратегическую концепцию», мы позитивно оценили удачно сформулированные в ней принципы «гарантий безопасности» и предложили распространить их на все страны Европы. Ответ был – наше предложение только для членов Альянса, посему довольствуйтесь second class security. Понятно, что с таким подходом говорить о равном распространении гарантий безопасности по евразийскому пространству говорить не приходилось.
Некоторые европейские страны в такой ситуации пошли по упрощенному пути. Махнули рукой и устремились в НАТО, не задумываясь о том, что наступит день, когда с них будут требовать непомерных и неоправданных расходов, участия в миссиях и операциях, далеких от их границ и интересов, а также размещения на их территории иностранных военных баз. Российское же предложение о заключении Договора о европейской безопасности, в котором предполагалось сделать юридически обязывающим известный принцип о том, что никто не должен укреплять свою безопасность за счет безопасности других (кстати, закрепленный в качестве политического обязательства в Хартии европейской безопасности ОБСЕ, подписанной 54 главами государств и правительств), так и осталось лежать на столе.
Однако даже в этих условиях мы руки не опускаем и продолжаем отстаивать упомянутые принципы. Но при этом в силу особенностей российского менталитета, политической культуры и, как возможно многим кажется, старомодных представлений о приличиях, Москва никогда никому ничего не навязывает и тем более не вмешивается во внутренние дела других государств – вопреки тому, что считают возможным утверждать некоторые столицы, взявшие моду во всех на свете бедах винить «вездесущую» Россию.
В то же время некоторые из наших «обвинителей» позволяют себе настолько цинично навязывать другим странам свои представления о том, как им жить, что впору говорить о тотальном пренебрежении всеми нормами межгосударственного поведения. За примерами далеко ходить не надо: прямо сейчас у нас на глазах происходит беспрецедентное вмешательство Вашингтона во внутренние дела Венесуэлы. США прямо призывают вооруженные силы этой страны переходить на сторону самопровозглашенного политического руководства и грозят преследованиями тем, кто останется верен присяге. Развязан подлинный экономический террор, введены изощренные экстерриториальные санкции. Вашингтону удалось «дожать» страны-члены ЕС – за исключением, хотел бы особо это подчеркнуть, – Греции, Кипра, Словакии и Италии, а также Ватикана, что привело к тому, что сформированная Евросоюзом «Международная контактная группа» заняла предвзятую позицию и тем самым лишила себя возможности для беспристрастного посредничества.
Очевидно при этом, что ситуация вокруг Венесуэлы – это не частный случай и не проходной эпизод, а проявление системной последовательной линии на разрушение существующей архитектуры международного правопорядка. Сейчас считается чуть ли не нормой вбрасывать в информационное пространство бездоказательные обвинения отдельных стран в чудовищных химатаках и тут же, без суда и следствия, вводить против них санкции, а то и наносить авиаудары. Особенно тревожно, что такая линия проводится в том числе в военной сфере, в области нераспространения ядерного оружия. Приходится признать, что в известном смысле нынешняя ситуация гораздо опаснее, чем та, что имела место в годы «холодной войны» – тогда, несмотря на всю глубину идеологических противоречий, здравый смысл и чувство ответственности за судьбы мира подталкивали враждующие державы к мудрым решениям в сфере контроля за вооружениями и разоружения.
Сегодня же мы стоим буквально у последней черты, за которой просматривается полный демонтаж системы сдержек и противовесов в ядерной области. И дело здесь не в пристрастиях и капризах отдельных руководителей, а в последовательной политике, которая сформировалась еще 17 лет назад, во времена другой Администрации США – той, которая пустила под откос Договор об ограничении систем противоракетной обороны. Причем каждый раз, когда Вашингтон денонсировал очередной договор с Россией, делалось это под совершенно надуманными предлогами. В итоге на настоящий момент у нас, по сути, остался лишь СНВ-3, жизни которому остается, как известно, до 5 февраля 2021 г.
Нечто подобное наблюдается и в экономической сфере. Система трубопроводов, обеспечивающая энергобезопасность Европы, появилась на свет опять-таки в разгар «холодной войны». Конечно, и в те времена существовали силы, препятствовавшие развитию этих проектов, однако тогдашние лидеры западноевропейских стран смогли найти в себе силы не поддаться их давлению. Остается надеяться, что их мужество передастся нынешнему поколению европейских лидеров.
Раз уж речь зашла об экономике, нельзя не отметить нелепость попыток повлиять на российскую политику методом санкций. События последних лет доказали тщетность этих усилий, от которых, впрочем, немало страдают и интересы европейского бизнеса, и в целом наши отношения, в т.ч. с нашим крупнейшим торгово-экономическим партнером – Евросоюзом.
На таком фоне России было бы легче всего поддаться модному сейчас тренду и совершить «разворот на Восток», тем более что бóльшая часть территории моей страны расположена как раз на азиатском континенте. И действительно, мы все более активно развиваем взаимовыгодное сотрудничество с КНР, странами АСЕАН и другими азиатскими партнерами, но делаем это не «назло Европе», не дружим «против нее» или Запада в целом, а, образно говоря, реализуем концепцию, которую воплощает российский герб, двуглавый орел на котором (пусть и доставшийся нам в наследство от нашей общей с греками прародины – Византии) смотрит одновременно и на Запад, и на Восток. Скажу больше: Россия, как страна, расположенная на двух континентах и объединяющая таким образом Евразию, в силу своей географии, истории и культурных традиций искренне заинтересована в том, чтобы в равной мере поддерживать дружественные отношения и на Западе, и на Востоке.
На нынешнем этапе руководство ведущих стран ЕС все чаще задумывается над новой конфигурацией сотрудничества в Европе и все смелее говорит о необходимости взять свою судьбу в свои руки. Думается, что странам-членам Евросоюза важно помнить: удержать имеющиеся у них позиции на фоне растущих экономических гигантов – сегодня в Азии, завтра – в Латинской Америке, послезавтра – в Африке они смогут, лишь прислушавшись к тому, что говорит Россия о формировании общего экономического и гуманитарного евразийского пространства. Отстаивать то, что мы называем «европейской цивилизацией», возможно лишь с опорой на один из ее несущих столпов – Россию.
Пока же в мире налицо дефицит взаимной ответственности национальных государств, в том числе тех, на которые Устав ООН возлагает особую ответственность за поддержание глобального мира и безопасности. Ни в коем случае не претендую на лавры Дельфийского оракула, но все же возьму на себя смелость предсказать: если партнеры России по Совету Безопасности ООН не возьмут на себя эту ответственность, «правовые джунгли» на нашей планете наступят быстрее, чем мы можем предположить. На мой взгляд, это было бы крайне печальным итогом осмысления наследия первых демократов в истории человечества, живших в Древней Греции, которые, полагаю, возлагали на своих потомков гораздо более светлые надежды.
