Комментарий Постоянного представительства Российской Федерации при Европейском союзе о ситуации с А.Навальным

Опубликовано вт, 09/15/2020 - 14:12

Перевод с английского

В последние недели мы наблюдали в ЕС – как в официальных кругах, так и в СМИ – быстро набирающую обороты информационную кампанию вокруг инцидента, произошедшего 20 августа 2020 г. с российским политическим активистом и блогером А. Навальным. Не претендуя на звание экспертов в области токсикологии, все же считаем необходимым привлечь ваше внимание к множеству нестыковок в этом деле. В свете грядущих дебатов в Европейском парламенте мы призываем официальных лиц ЕС и членов Европейского парламента изучить следующие вопросы.

  • Какой логикой руководствовались бы российские власти, якобы принявшие решение об отравлении А.Навального боевым химическим веществом нервно-паралитического действия из группы «Новичок», подпадающим под запрет КЗХО, в российском городе с полумиллионным населением, а затем сделавшие все возможное для спасения его жизни и позволившие ему уехать для дальнейшего лечения в Германию, где «Новичок» мог бы быть обнаружен?
  • По какой причине российские власти могли бы заняться отравлением А.Навального, если учесть, что его текущий рейтинг едва достигает 2%, согласно недавнему опросу, проведенному в июле 2020 г. Левада-Центром, независимой неправительственной организацией, занимающейся изучением общественного мнения и социологическими исследованиями?
  • Почему Правительство Германии так не хочет предоставить российским компетентным органам результаты токсикологического анализа, проведенного в специализированной лаборатории Вооруженных сил Германии, или опубликовать их, если Берлин уверен, что А.Навального отравили? 27 августа 2020 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации направила официальный запрос о правовой помощи германским властям. В Берлине, однако, не захотели рассматривать запрос оперативно и конструктивно, сначала тянули время, потом заявили, что доказательства предоставлены не будут из соображений конфиденциальности, а в конце концов и вовсе объявили дело секретным.
  • В то же время мы постоянно слышим, что российскому Правительству крайне необходимо провести тщательное и прозрачное расследование покушения на убийство А. Навального. Звучат заявления, что все доказательства и свидетелей следует искать «где-то в Сибири». Было ли совпадением то, что в то же время некоторые лица, сопровождавшие А.Навального в его поездке в Сибирь, незамедлительно отправились из России в Германию сразу же после инцидента?
  • Почему немецкие врачи из клиники «Шарите» стесняются профессионального диалога с российскими коллегами, несмотря на очевидные несоответствия в симптомах, результатах токсикологического анализа и диагнозе А.Навального? Федеральная медицинская ассоциация Германии отклонила предложение российских коллег о создании совместной группы для проведения судебно-медицинской экспертизы по делу А.Навального.
  • Почему заявляется, что разработка боевого химического вещества нервно-паралитического действия из группы «Новичок» велась Советским Союзом и затем Россией, но при этом тот факт, что в течение нескольких лет специалисты из западных стран и соответствующих центров НАТО разрабатывали химические вещества, связанные с группой «Новичок», игнорируется? В США, например, выдано более 150 патентов на боевое применение упомянутых отравляющих веществ.
  • Почему по прибытии в Берлин А. Навального сопровождали в клинику «Шарите» полиция и агенты спецслужб? Почему были приняты повышенные меры безопасности, а сама больница стала особо охраняемым объектом задолго до «обнаружения» «Новичка»? Означает ли это, что в Берлине знали что-то, о чем не были в курсе ни в Москве, ни в Омске? Стоит отметить, что в омской больнице было проведено более 60 биохимических исследований, причем ни одно из них не показало признаков отравления.
  • Что стоит за историей с некоей «бутылкой воды», на которой якобы обнаружены следы яда? Ни на одной камере видеонаблюдения или фотографии не зафиксировано, что А.Навальный пил из нее в аэропорту Томска перед вылетом. Если же он пил воду из этой бутылки ранее или на борту самолета, направлявшегося в Москву, то каким образом эта бутылка попала в Берлин?
  • Почему ни один токсиколог, гражданский или военный, ни один врач клиники «Шарите» не выступил с профессиональным заключением по этому делу (как это сделали российские врачи)?

Утверждения о том, что какие-либо доказательства могут быть переданы России только с согласия пациента, идут вразрез с многочисленными заявлениями политического уровня, сделанными в Германии, пока он находился в коме.