Комментарий Департамента информации и печати МИД России в связи с высказываниями Высокого представителя ЕС по внешней политике и политике безопасности К.Эштон и Еврокомиссара по вопросам расширения и Европейской политике соседства Ш.Фюле

Опубликовано пн, 04/07/2014 - 00:00

В Москве обратили внимание на высказывания Высокого представителя ЕС по внешней политике и политике безопасности К.Эштон в ходе пресс-конференции по результатам переговоров глав внешнеполитических ведомств стран Евросоюза 5 апреля в Афинах и Еврокомиссара по вопросам расширения и Европейской политике соседства Ш.Фюле в интервью Интернет-порталу «EurActive».

Судя по высказываниям К.Эштон и Ш.Фюле, в Брюсселе воспринимают проводимые консультации Россия-ЕС об экономических последствиях заключения Евросоюзом соглашений об ассоциации (СА) со странами «Восточного партнерства» исключительно как средство разъяснения их «преимуществ» для России, не допуская корректировки разработанных в рамках дискредитировавшего себя «Восточного партнерства» текстов СА. При этом, однако, Ш.Фюле объясняет принятое Евросоюзом решение о подписании в марте только политической части Соглашения об ассоциации Украина-ЕС необходимостью оценки нынешним украинским «правительством» всех его экономических последствий, особенно для восточных регионов Украины, а также тем, что ЕС нужно «больше времени для продолжения соответствующих консультаций с Россией». Примечательно, что ответственность за «сокрытие» от России и простых украинцев информации о последствиях Соглашения об ассоциации он возложил на В.Ф.Януковича и его правительство.

Вопрос, который возникает в этой связи; отчего же тогда, в ноябре 2013 года, когда Президент Украины В.Ф.Янукович принял решение отложить подписание Соглашения об ассоциации до выяснения его влияния на экономику страны, это вызвало бурю негодования в Брюсселе, по сути спровоцировавшую последующие трагические события?

Оставим без комментариев то, что именно по прямому указанию из Брюсселя о содержании СА до начала осени прошлого года не было ничего известно ни нам, ни украинскому народу. Однако из сказанного К.Эштон и Ш.Фюле напрашивается вывод о том, что в Брюсселе теперь, выходит, признают, что реализация экономической части СА грозит самыми серьезными последствиями для украинской экономики и ее граждан. Чем объясняется теперь внезапно возникшая потребность в диалоге с Россией? Не запоздалым ли стремлением разделить с кем-нибудь ответственность за близорукую и провальную политику ЕС в отношении Украины?

Мы не отказываемся от такого диалога, хотя понимаем, что он был нужнее гораздо раньше. Тогда, однако, в Брюсселе необходимости в нем не видели и прямым текстом говорили премьер-министру Н.Я.Азарову, предлагавшему трехсторонний формат, что России на таких консультациях места нет. Возможно, если бы этот совместный разговор состоялся в начале осени 2013 года, в ноябре, декабре или даже январе 2014 г., удалось бы избежать февральской трагедии и хаоса, царящего сегодня на Украине и угрожающего самому существованию этого государства.

Хотелось бы верить, что в ЕС сделали вывод из своих прежних ошибок и просчетов. Верится в это, правда, с трудом.

7 апреля 2014 года